Впервые опубликовано в приложении к «Независимой газете» — EX Libris.

Анна Аликевич

Где возлягут волк с ягнёнком

Навигатор по современной литературной жизни

Об официальном литературном пространстве существует много мифов, причём и среди тех, кто от него далёк, и в устах тех, кто в нём участвует. Удобно вообразить его как игровое поле, а для кого-то и поле битвы, на котором встречаются, сражаются, конкурируют, группируются и просто соседствуют литераторы наших дней. Как крупные, так и малоизвестные, как зрелые, так и лишь пробующие своё перо, как региональные, так и столичные, с самыми различными взглядами, манерами, амбициями и целями. Профессиональная среда, в которой взаимодействуют авторы, существенно отличается от обросшей легендами истории Союза писателей СССР или богемного пространства Серебряного века. Сегодня всё иначе — проще, сложнее. И как именно иначе, во многом освещено в непосредственной и искренней книге московского поэта, критика и культуртрегера Бориса Кутенкова, достаточно давно посвятившего себя литературе. Хоть и странно говорить так про относительно молодого человека. Главное достоинство «Критика за правым плечом» — способность передать живое дыхание среды, в которой как рыба в воде обитает счастливец и баловень судьбы, то есть тот, кто нашёл свою нишу, совпал со своей стихией. Как пишет сам Борис, его работа «учитывала запросы литературной аудитории: их я вижу прежде всего в желании узнать о современном литературном быте «из первых рук», от человека, максимально в него вовлечённого».

Перед нами не амбициозный дебют или исследование с претензией, а путеводитель, адаптированный под молодую аудиторию, написанный человеком опытным, систематизировавшим свои знания и навыки, облёкшим их в удобную форму. Недавняя книга Бориса Кутенкова «25 писем о русской поэзии», также вышедшая в «Синей горе», была посвящена разбору стихов — и классических, и современных. Нынешняя — не о «продукте» литературного мира, а о тех, кто его создаёт. А также распространяет, редактирует, переводит, изучает. Кто-то возразит, что далеко не все пишущие люди в принципе интересуются продвижением или распространением своего «продукта», не все тянутся к конкурсам, премиям, школам, а особенно объединениям, связанным с прагматической «чиновничьей» деятельностью. Да, наверное, это книга для автора, которому интересен не только он сам, но и другие. Любопытно время, в которое он живёт, тенденции, которые возникают и иссякают, его интеграция в литпространство, участие в иерархии. Безусловно, поэтом и писателем можно быть и без этого всего, довольствуясь сетевым миром или местным лито. Но для тех, кто хочет большего, однако не уверен, куда плыть, и пишутся подобные навигаторы.

В этой книге сталкиваются те авторы, которые, возможно, в реальной жизни не соседствовали бы и тем более не сотрудничали; она словно сводит между собой различные сегменты противоречивого пространства, «дружа» его по своему желанию. Татьяна Бек и Людмила Вязмитинова, Ирина Роднянская и Диана Никифорова, Дана Курская и Степан Самарин. Верлибр и силлаботоника, минимализм и аналитическая критика, попса и академизм. Безусловно, эта иллюзия общности, хотя бы условного единства давно уже разрозненного литполя — отражение некой идеалистической, детской мечты Кутенкова о возможности создания, по Цветаевой, «странноприимного дома», где волк с ягнёнком возлягут. Надо сказать, такое буколическое представление не чуждо и Дмитрию Воденникову, видящему возможность взаимопонимания между участниками. Хотя оба поэта, конечно, сознают, что некоторые вещи не меняются никогда и «Парнас российский дрязгами засеян», как сказал ещё Евтушенко. У Даны Курской существуют стихи о внутреннем единстве пишущих людей, их интуитивной склонности находить друг друга — в конце концов, само наличие тяги к консолидации всё же указывает на способность преодолеть враждебность. В это хочется верить. Таким образом, книге присущ некоторый идеалистический посыл, попытка «изменить всё». В то же время здесь можно усмотреть и своего рода мораль кота Леопольда, ведь обращён «Критик» преимущественно к «человеку пишущему», к коллеге по перу — или к товарищу по несчастью. Вряд ли её откроет тот, от кого литературный мир прочно далёк.

Надо сказать, Борис Кутенков представляет нынешний литературный мир как достаточно открытую и демократическую систему-тусовку с многодверчатостью. Попасть в него можно практически «с улицы»: став студентом Литинститута или курсов по литмастерству, попробовав себя в издательстве самопального электронного журнала, выступая на слэмах и чемпионатах поэзии, участвуя в литературных конкурсах — имя им легион… В противовес, возможно, закрытой советской системе, обрисованной Валерием Вьюгиным или Александром Васькиным в популярных работах о жизни (и творчестве) СП СССР. Во многом такую тенденцию «упрощения» отмечает и сходная по тематике работа Владимира Козлова о современной русской поэзии. В ней говорится, что в обмен на отсутствие социальных гарантий и поддержки молодой автор получил относительную свободу деятельности и свободу попадания в эту деятельность. Кормитесь как хотите и публикуйтесь где сможете. Конечно, кто-то сыронизирует, что один ужасный человек сказал прекрасные слова о том, что, разумеется, можно жить возле помойки, там же находить пропитание и выражать свое мнение — и вдобавок называть это свободой. Многие думали, что он хочет предложить более выгодную альтернативу, но оказалось, к сожалению, что самые красивые сказки у самых злых волшебников. Хотя сама по себе его мысль была верной — таланту нужна поддержка. И вряд ли можно одновременно быть хорошим писателем, успешным предпринимателем, добрым семьянином и вдобавок заниматься политикой. Придётся выбирать.